В страхе прозрения

Обсудили? В печать!

«Высшее спецведомство по универам» – словно скрываясь за двумя театральными масками «комедии» и «трагедии» – находилось сразу за зданием «Дома Актёров», на стене которого и висел этот, исполненный в металле, символ актёрского искусства. Во всей сознательной деятельности человечества – если присмотреться – так или иначе, проглядывается вездесущая «сверх рука» - согласно официальной (фрейдистской) психологии – бессознательного. Но какое значение заключалось в этом случайно-сложившемся «образе-картинке» – остаётся загадкой. Может, кто-нибудь из исследователей бессознательных проявлений в рукотворных объектах когда-нибудь и разгадает заключённый в «образ» смысл.

Облачённый в новый стиль одежды – сознательно сменив имидж – Алекс вышел из автобуса и под лёгкий накрапывающий дождь, пройдясь по ухоженному тротуару, подошёл к тяжёлому массиву деревянной двери. Дверь «спецведомства», как сразу же выяснилось, была не только тяжёлой – какой-то мощный и очень тугой механизм, изо всех сил сопротивляясь внешнему воздействию, казалось, сдерживал её открытие. С большим трудом проникнув в стены учреждения, Алекс был остановлен охранником.

- Ты куда?.. – грозным голосом спросил выглядывающий из окошка спецбудки круглолицый охранник с большими усами.

- Здрасти… За статистикой… - ответил Алекс.

- Паспорт, студенческий…, что там у тебя?..

- Э-э…

- Документ, документ давай!..

- Секунду…

- Сразу, с документом в руках надо входить! – выражал недовольство охранник.

- Вот, пожалуйста… - достал Алекс свой просроченный студенческий билет.

Охранник принял документ, сделал специальные записи в журнале посещений и направил посетителя в кабинет №3.

Алекс прошёл в безлюдный, тихий и очень светлый коридор с высокими потолками, со всех сторон обклеенный гладкой и какой-то особенно блестящей и красивой плиткой. Под впечатлением, осматривая красоты помещения, пройдя почти до середины коридора, он стал искать нужную дверь, которая в итоге оказалась в самом начале – у входа в помещение.

- День добрый! Где я могу получить статистику по высшему образованию в регионе?.. – войдя в нужную дверь, спросил Алекс.

- Что?.. Ещё раз, пожалуйста… - отозвалась, увлечённая своим умственным трудом, девушка, которая сидела перед экраном компьютера, ближе всех к двери.

- Статистика по высшему образованию у вас есть?..

- Зайдите в 7-ой кабинет, спросите у них, мы этим не занимаемся.

Алекс вновь пошёл по коридору в поисках нужной цифры на двери, которая оказалась в самом конце помещения.

- Добрый день! Мне нужна статистика по высшему образованию. Где я могу её получить?.. – спросил Алекс у единственного обитателя кабинета – бородатого человека лет сорока, который, с серьёзным деловым видом, тоже сидел перед компьютером.

- Статистику?.. А зачем вам статистика?.. – ответил человек в костюме.

- Из «Студенческого журнала». Для публикации материала нужна общая статистика по высшему образованию…

- А! Журналисты что ли?.. Нет, нету у нас статистики – не ведём. Идите вы на… второй этаж, там – в 10-ый кабинет, спросите у них.

Алекс поднялся на второй этаж и зашёл в 10-ый кабинет.

- Добрый день! Из «Студенческого журнала». Я могу получить здесь статистику по высшему образованию?..

- Чё? Статистику?!.. С роду здесь не было никакой статистики… Это вам надо не сюда, а в 3-й кабинет, идите туда там и спросите…, зачем на второй этаж-то поднялись… - выразив на артистично-подвижном лице смешную эмоцию брезгливого удивления, почти испуга, сердито ответила пожилая женщина.

- Так к вам направили, вот и поднялся… - закрыл Алекс дверь и спустился на первый этаж.

- Ходють всё, ходють…, спокойствие только возмущают…, не знай чего ходють…, давно пора уже понять, что нечего сюда ходить…, а они всю ходють да ходють…, не понимаю чё зря ходють, – играя в какую-то непонятную компьютерную игру типа «тетрис», пробормотала себе под нос пожилая женщина из «спецведомства» и громким скрипучим голосом вдруг воскликнула: – Эй, Мариванна, когда на обед?!..

- Ещё полчасика! Бочёк у ягнёнка плохо прожарился!.. – отозвалась сотрудница «спецведомства», а сама в этот момент на скорости 350 км\ч, на вишнёвом Lamborghini, неслась к финишу.

Алекс вновь вошёл в 3-й кабинет.

- Сказали, что статистика у вас…

- Как это у нас? Нет, нету у нас статистики. У них, у них статистика!..

- У них, сказали, тоже нет…

- Ну, раз у них нет, то у нас тем более…

- Так, а где же мне тогда взять статистику?..

- Я же вам говорю в 7-ом кабинете!..

- Так я же говорю, что к вам направляют…, у них там ни у кого нет: в 7-ом сказали, что вообще не ведут статистику, и направили в 10-й, а там тоже, говорят, нет, и направили к вам…

- Ну, если в 10-ом нет, то у нас и подавно!..

- Где здесь у вас можно взять статистику?.. – произнеся медленно и с расстановкой, начал Алекс с самого начала.

- Шутите?.. Щас ведь охрану позову! – пригрозила девушка.

- А зачем мне охрана? Вы мне статистику дайте, это ваша обязанность!..

- Вам же говорят – нет здесь статистики! Идите в 7-ой!..

- Российская национальная забава – «футбол» «спецведомств» с населением вместо мяча, - подумал Алекс, и более ничего не спрашивая, скорее направился к выходу.

И только он хотел уже выйти, как услышал за спиной голос охранника из спецбудки:

- Эй, куда направился? Вернись назад! – Выписаться надо!..

Алекс вернулся и снова предъявил документ. Охранник долго искал нужную строчку в журнале, тяжело дышал, то и дело поглядывал в документ, но всё никак не находил похожей фамилии, отчего вдруг сердито заговорил:

- Так…, не понял…, нету тут тебя, дружок…, не входил ты сюда… Говори, откуда взялся?!.. А!.. Вот же, нашёл таки… Хе-хе!.. Смотри-ка, как повезло…, а то б совсем не вышел бы отсюда! Хе-хе!..

Алекс не проронил ни слова, а лишь побледнел, а как «повезло» так сразу же и покраснел, взял документ и скорее устремился к двери. Но, почти уже у выхода, заметил вдруг «доску объявлений» и, особо не надеясь – а так лишь, на всякий случай – подошёл к освещённому стенду. Рассматривая различные информационные листы, взгляд его уловил вдруг большую смесь процентных чисел, среди которых, вызывая всплеск смешанных эмоций, оказалась та самая – столь нужная, и очень показательная – соответствующая, изложенным на кровавых листах, мыслям – статистика за несколько лет по высшему образованию в регионе. Довольный достигнутой целью, Алекс, несмотря на приложенное усердие при открывании двери и потраченное, на беготню по кабинетам, время, с улыбкой вышел из «высшего спецведомства по универам».

- Эй, дядя Ваня!.. Никого больше не пускай - обед у нас!.. Придумай там что-нибудь…, скажи «день сегодня не приёмный»! Не пускай сюда всяких…, пусть не ходють здесь зря!.. Спокойствие только возмущают… – вновь с артистичной живостью на лице, обратилась пожилая женщина из 10-го кабинета к усатому охраннику.

- Ярар, Залия-апа! Будет сделано!.. – отвечал страж спецведомства.

- Отчего в этих учреждениях всегда такое отношение к людям? – пройдя сквозь торговую площадь «Караван-Сарая» и выйдя на улицу под моросящий дождь, думал Алекс, направляясь к факультету, на запланированные по расписанию две пары. – Это обобщённый срез общественного состояния?.. Или может это искусственно выращенная среда – порождение той самой бюрократии?.. Вековые традиции?.. А может это преднамеренно воссозданное явление?.. Может самые верхи – элиты «спецведомств» все вместе встречаются на «спецсъездах»… - как раньше-то было: на балах!.. – договариваются там о «тенденциях» в стандартах поведения… - о том как надо правильно общаться с «населением». А скорость распространения «неписанных указов» обеспечивается близостью связей, тесностью чиновничьих контактов… Если предположить, что они там все родственники друг другу, друзья – все свои…, все друг с другом знакомы – всё одни семьи, то конечно информация в такой «среде» быстро распространиться по нужным головам и не выйдет за пределы «среды»… И ведь все как один знают как обращаться с «чужаками», у всех одна и та же реакция на «чужаков»… Ведь это сразу всё объясняет. По какой же ещё причине возможны такие однообразные «традиции» в «спецведомствах»?.. Где найти ответ? – Ответа нет…

Как и прежде, сделав небольшую дугу и обойдя сквер «Неизвестного» поэта, Алекс прошёл в плотные «заросли» разноцветных домов и, по привычке, подошёл к правой двери факультета, бесполезно подёргал её, вспомнил о перемене входа-выхода и вошёл в другую.

- Привычка хорошая вещь, но бодрый разум лучше. Разум не спи!.. – подумал Алекс, прошёл в холл заведения, поздоровался с двумя женщинами-вахтёрами сидящими за стеклянной ширмой, прошёл дальше и, к всеобщему недовольству – нарушая «обеденный час» – методистов, вошёл в деканат, вышел с журналом и отправился в тёмные коридоры искать аудиторию с группой.

Услышав знакомый громкий смех, Алекс прошёл в аудиторию №8, где царила беззаботно-радостная атмосфера веселья и в приподнятом настроении, со счастливыми лицами сидели Перуджа и Белла.

- Привет! Ха-ха-ха!..

- Привет…

- А мы вчера в оперу ходили, - с нескрываемой хвастливо-довольной улыбкой произнесла Белла, обращаясь к Алексу.

- Вот до сих пор и смеёмся! Ха-ха-ха!.. – радовалась Перуджа культурному просвещению.

- Комедию слушали?.. – даже не улыбнувшись, с каменно-сосредоточенным лицом, не проявляя интереса, а лишь соблюдая принятые нормы поведения в обществе, спросил Алекс, присаживаясь за последнюю парту.

- Ха-ха-ха!.. Нет! Трагедию смотрели! Ха-ха-ха!.. – смеялась Перуджа, а в ответ увидела лишь неожиданный отстранённый взгляд, хмурые брови и, выражающие скрытое недовольство, содрогнувшиеся, словно от боли, мышцы лица, отчего сама перестала смеяться и, стараясь как можно серьёзнее, спросила: - Чё статья не написалась?..

- Нет…

- Нет – «да», или нет – «нет»? Ха-ха-ха!..

- Нет – да… - с прежней отстранённостью, проявляя какое-то равнодушие, серьёзно ответил Алекс, находясь где-то далеко – в плену своих мыслей и «новых взглядов».

- Эк… - недовольно произнесла Перуджа, подумала: - Что за ещё неучтивости такие?.. Грубиян! Вообще не буду с тобой разговаривать!.. – и повернулась к Белле, которая хмуро, с непонимающим взглядом глядела на странного, вдруг изменившегося, одногруппника, и думала: - Что это ещё такое?.. Отделаться от нас хочет что ли?.. А вот специально щас пристану! – и тут же, надумав тему, просияла лёгкой улыбкой и спросила:

- Сколько у тебя теперь «энка» стоит?..

- Всем бесплатно до конца сезона… - подняв голову, увидев непривычно-серьёзное, тревожно-ожидающее выражение на лице Перуджы, ответил Алекс и, словно вдруг вспомнив, взглянул на журнал, хмуро подумал, вдруг что-то решил и, вскинув брови, серьёзно обратился к Белле с предложением: - А давай ты теперь будешь ставить их…

- Не хочу! Чё я дура что ли?!.. Сам взял – сам и ставь… - в мгновение ока налетел неудержимый разрушительный тайфун, и тут же, раскрасив мимику эмоциями злости, ненависти, обиды и глубокой досады, Белла повернулась к Перудже в надежде найти в ней понимание, поддержку и успокоение. Но, не известно по какой причине – может потому, что так и не нашла в лице подруги нужной ей черты выражения поддержки – тут же вдруг обиделась и на неё, затем повернулась к доске и, вероятно, найдя её вид скучным, однообразным и пустым, обиделась снова, после чего развернулась к окну, где так удачно мелькнул Грецкий, немного успокоилась и гневно стала посматривать на Алекса.

В аудитории воцарилась тишина и сложилась неприятная атмосфера испорченного праздника.

- Я не сам взял…, мне дали… – чувствуя, но не обращая внимания на неожиданно изменившиеся «погодные явления», задумчиво ответил Алекс, и, вглядываясь в сверкающие молниями глаза Беллы, подумал: – А действительно…, взял бы да отказался…, кто меня заставлял?.. Вот так, наверное, и в ГУЛАГи отправляли миллионы людей – руками самого же населения… – и тут же вслух серьёзно прибавил: – Давайте сожжём его и устроим вокруг обрядный танец… первобытных студентов…

- В деканате! Ха-ха-ха… – смеясь, вдруг добавила Перуджа, но ощущение натянутости и напряжения по-прежнему сохранялось.

- Чего смеёмся?.. – вошла в аудиторию Изольда и привычно расположилась вблизи преподавательского стола.

- Алекс анекдоты про методистов рассказывает! Ха-ха-ха!..

- Ну-ну!.. Снова лживые факты пересказываешь?.. – иронизировала представитель первой парты, по привычке ориентируясь на старые «ярлыки», но не услышав и не найдя на лице студента никакой ответной реакции, иронично нахмурилась и, не понимая в чём здесь дело, скорее заговорила с сердитой – пережившей «стресс сильных эмоций» – Беллой об их общей статье.

Наконец в аудитории собралась вся группа, прозвенел звонок на пару и все стали ожидать, неизвестно где задерживающегося, преподавателя журналистского мастерства.

- Где ходит этот Грецкий?! Звонок прозвенел, а его всё нет!.. – хмуро на лице, но с тревогой в душе, беспокоилась Белла.

- В греческом зале, в греческом зале… Ах Аполлон, ах Аполлон… Ха-ха-ха!..

Все смеялись, о чём-то всё шутили, разговаривали друг с другом. Алекс одиноко сидел у окна за последней партой, грозно молчал и сосредоточенно, почти без движения, внешне казалось отстранённо и рассеяно, но, глубоко чувствуя окружающую ситуацию и контролируя ход ясных мыслей, о чём-то усиленно думал.

Если вчера, под влиянием сильных впечатлений, наблюдалось в нём лишь беспокойство, взрывная суета и беспорядочность мыслей, которые всплывали на зримую поверхность в виде тревожного волнения, некоторой рассеянности поведения и отстранённости от привычной жизни мира, пред увлечением вдруг раскрывшимся новым, то теперь наступил этап какой-то упорядоченности неожиданных взрывных процессов, которые постепенно, приходя к спокойствию и, может быть, полному умиротворению, стали подчиняться закономерности уже нового внутреннего мира – наблюдались в нём теперь лишь следствия прошедшей, загадочной силы: в сознании царили порядок и покой, присутствовала ясность в строгих мыслях, и словно какая-то рассудительность отпечаталась в его лице… и, может быть даже, что-то похожее на глубокомыслие.

- Привет! Как дела?.. - наконец, появился в аудитории преподаватель, и с тяжёлым грохотом поставил свой толстый портфель на преподавательский стол. – Ой!.., это… ваза… - сестрёнке на день рождения!

- Была! Ха-ха-ха!..

- Ну что? Семинар у нас сегодня?.. Кого-нибудь родили на свет?.. Написали?.. Готовы уже чего-нибудь озвучить? – выкладывая на стол рабочий инструментарий, Грецкий тут же, перешёл к теме семинара и засыпал студентов вопросами.

- Прямо в театральном кресле рожала! – Под гремящую музыку Вагнера – в муках корчилась! Ха-ха-ха!..

- Да, всё прошло успешно… - серьёзно, с глубокомыслием на лице, ответил Алекс и достал из тетради, исписанный неровным подчерком, покрытый кровавыми пятнами, лист бумаги.

- А эт что за лист такой грязный? Рисовал что ли? Надо было как-то отдельно, что ли…, поаккуратнее… - пройдясь по аудитории, вдруг заметил Грецкий.

- Художник не может работать «как-то отдельно» и быть в стороне…, это всё должно быть вместе…, всё должно плодотворно взаимодополнять друг друга. Он должен чувствовать жизнь, видеть её во всех проявлениях – по возможности рассмотрев все её детали…, обязательно! – в неразрывной связи с ней…, по-другому делать этого никак нельзя… - усиливая выразительность глубокомыслия на лице, объяснял студент преподавателю.

Грецкий грозно взглянул, на мгновение – уводя в сторону глаза, словно спеша догнать хвост ускользнувшей от него мысли – о чём-то подумал, громко сглотнул и больше ничего не ответив, перешёл к семинару:

- Итак ладно…, давайте сразу к делу приступим… А какое у нас дело?.. Ах да!.. Поехали озвучивать материалы… Ну…, кто первый риск… хочет показать себя?..

- А вы знаете…, мы рубрику в журнале будем вести… - донеслось с первой парты.

- Нет, не знал. А какую рубрику? В каком журнале?..

- В «Студенческом»…, нам редактор предложила вместо того чтобы лекции писать – практикой заняться…, у неё свободная полоса была и вот она решила нам её отдать… А рубрика называется, - только не смейтесь: «Студ Big Bang»! - разъяснила Белла и сама засмеялась.

- Ну, здорово! Поздравляю!.. То есть наши материалы планируете там публиковать?..

- Наши, а не ваши… Ха-ха-ха!..

- Смотрите, как дело пошло!.. Отлично!.. И вам опыт и мне… «не хворать» с вами!.. То есть я теперь, в какой-то мере, ответственный за вашу рубрику получаюсь…

- Получаетесь!.. – смеялась Перуджа.

- Так, ладно…, это всё хорошо, только давайте уже семинаром займёмся… Давайте, с кого начнём? Кто зачитает своё творение?..

- Давайте я начну… - взяв в израненные руки свои окровавленные листки, с каменно-жёстким, суровым выражением на лице, проговорил Алекс после затянувшейся паузы.

Все – не замечая, но словно чувствуя, какую-то непонятную и тревожащую их, перемену в человеке – приготовились внимательно слушать…

Не сообщая никаких эмоций, с каким-то железным автоматизмом сохраняя ровность интонации, хладнокровно звучал в аудитории монотонный голос Алекса. Прошло несколько минут и хриплые звуки голосовых связок его вдруг прервались… В аудитории воцарилась гробовая тишина.

- У меня всё…

Хладнокровно зачитанная статья отобразилась бледной хмуростью на лице преподавателя и каменно-серьёзными выражениями на лицах студентов. Все молча увлеклись размышлениями, «переваривая» услышанное. Один только Рок вдруг обернулся, вопросительно посмотрел на кровавые листы, перевёл удивлённый взгляд на Алекса, пригляделся внимательнее и, заметив слегка треснувшую губу и едва видимое тёмное пятно на лбу, тут же, изобразив на лице эмоции ужаса, с прежней задумчивостью отвернулся обратно.

Крепко скрестив на груди руки и невольно расхаживая по аудитории, Грецкий, подошёл к студенту поближе. Щурясь сквозь очки, посмотрел на него с выражением вопроса: «Ты ли это?». Убедился, что подмены нет, и продолжил расхаживать по аудитории с тем же видом, с каким однажды, вспомнив программу третьего курса, испытал «культурный шок».

- Ну, давайте!.. Что молчим-то?! Обсуждаем, обсуждаем… - активно жестикулируя, и ещё как следует не «переварив» услышанное, выкрутился Грецкий. – Высказываем свои мнения…, замечания…, кто вообще, что думает по поводу услышанного…

- Я думаю… Алексу ещё слишком рано браться за такие серьёзные и животрепещущие социальные проблемы…, ему бы ещё веселиться и жизни радоваться…, а не вековые вопросы человечества вскрывать, - вдруг серьёзно высказалась Перуджа и добавила: - Ну как? Ответила я на «зачёт»? Ха-ха-ха!..

- Вот продолжишь в том же духе и до сессии сдашь мне все материалы – то, во всяком случае, можешь надеяться, – со сложными процессами мышления на лице, ответил Грецкий.

- Как-то сухо… - прокомментировал Рок.

- «Сухо»… в каком смысле?.. – спросил Грецкий.

- Всё в общих чертах…, без основной идеи что ли…, расплывчато и…, не понятно, что конкретно хотел сказать автор… И, кстати, какой это жанр?..

- Да, какой-то основной проблемы здесь не видно… Как-то всё вместе… и всё как-то в общем… Надо будет подкорректировать потом…, ковшом экскаватора как будто ковырнул…, много лишнего взял… А вот с жанром…, да сложно определить…, но скорее… ближе всего это к эссе…, да именно эссе… - жанр на грани журналистики, литературы и публицистики…, да ещё и философия тут же… где-то рядом… - задумчиво ходил по аудитории преподаватель.

- Поэтому всё в общем! Ха-ха-ха!..

- Да…, наверное… Все высказались?.. Есть ещё что добавить?.. – «переварил» Грецкий эссе Алекса, с какой-то серьёзной мыслью посмотрел на него, и продолжил семинар дальше. - Ладно… Ну, ни чего так материал… - очень даже хорошо…, правда, неожиданно немного…, чего-то другого можно было ждать…, но не такого… Ладно, поехали дальше!.. Кто следующий?..

Следующим был Комикс-Мен с материалом о «ЖЖ», затем сам же Грецкий, под вдохновляющее, в данном случае, молчание аудитории, подробно и тщательно, словно продолжая отвечать на вопросы, разбирал интервью Рока. Живо и, с общим смехом, обсудили «оперный» репортаж Перуджи, перешли к статье написанному в соавторстве про диеты и, наконец, добрался преподаватель до Элиабель:

- Так, отлично! И кто у нас ещё остался?..

- Я… – тихо произнесла Эли.

- Хорошо! Давай зачитывай! Теперь твой материал обсудим!.. – в приподнятом настроении, весело работал Грецкий со студентами.

- У меня ничего нету… - тихо и с трудом вымолвила Эли.

- Что?! – закончив весело расхаживать по аудитории, сел преподаватель за свой стол.

- Не написала я ничего… - как и прежде тихо, отвечала студентка.

- Не слышу я тебя, пересядь поближе, вот сюда… - указывая на первую парту – на место перед собой, ответил Грецкий, снял часы с железным браслетом и, сделав болезненную гримасу, с большим хрустом размял пальцы.

Эли не спорила и пересела.

- Ну…, давай, что там у тебя?.. – с притворной ноткой вежливости в голосе, преподаватель начал диалог с самого сначала.

- У меня ничего нету… – повторился студент.

- Почему у тебя «ничего нету»?.. – играя свою роль, уверено продолжал допрос Грецкий.

- Не знай… Я пыталась, но у меня ничего не получилось…, ну не умею я писать… – неправдоподобно оправдывалась бедная Эли.

- Хм… Интересно дело выходит… Как это не умею?.. Нет такого слова…, не существует такого явления в природе… Всё растёт… Всё развивается… Прогрессирует! Движется!.. Всё учится… - Всё стремится к совершенству… Понимаешь?.. Нет такого слова… - «не умею». Есть слово: «не хочу»!.. Есть слово: «лень»!.. Есть слово: «да ну тебя препод к лешему – гулять я пошла!»… А слова «не умею» в природе не существует… Да!.. Вот так бывает… Понимаешь?.. – внимательно разглядывая часы, не обращая ни малейшего внимания на пытаемого студента, медленно и размеренно, подбирая слова, вёл свою пояснительную речь преподаватель, в надежде получить желаемый результат.

- У вас может и нету, а у меня есть!.. – неожиданно громко огрызнулась Эли, и села к преподавателю боком, подперев голову рукой.

- У тебя выхода «нету»…, просто-напросто… Понимаешь?.. Я ведь уже решил, что все получат автоматический зачёт… Я уже решил, что все вы обязательно напишете по всем жанрам… А планы свои я ой как не люблю переписывать… – честно сказать, никогда этим не занимаюсь… Придётся тебе сейчас как-то быстро научиться… писать. Иначе быть просто не может… Ты же на кого учишься?.. Понимаешь?.. Так что… никак ты не выкрутишься… Нет у тебя другого выхода… - не существует его в природе… Обязательно придётся что-нибудь написать… Как думаешь, буду я из-за тебя планы переписывать?.. А?..

- Конечно, будете!.. – не глядя на Грецкого, обиженно фыркнула Эли.

- Здесь я с тобой вынужден не согласиться… И даже более скажу: здесь ты, к сожалению – понимаешь?.. мне самому жаль тебя…, врагу не пожелай, что называется, оказаться в твоём положении – но здесь ты совершенно не права… Придётся тебе как-то… сотворить чудо!.. и просто суметь… написать статью. Ну…, что с тобой сделать-то?..

- Да принесу я! Принесу! На следующую пару принесу… – сдалась Эли.

- Что принесёшь? – торжественно произнёс обрадованный Грецкий.

- Статью! А что ещё надо?..

- Какую статью? О чём она будет? В каком жанре?..

- Про здравоохранение…

- Это целая громадная сфера, о чём конкретно?

- Не знаю я… Я ещё не думала…

- Ну, вот и хорошо…, сейчас самое время подумать.

- Я не могу думать в такой обстановке!

- Нет… Понимаешь?.. Нет такого слова… Есть слово: «не хочу»!.. Есть слово: «отстань от меня педагог!»… А мысль рождается вне зависимости от обстановки…, ей всё равно где родиться… Понимаешь?.. Главное чтоб сам студент начал думать…, сел бы чтоб…, и сделал бы дело. Да?.. И тогда добрый муч… учитель мучить никого не будет… – с болезненной гримасой, случайно оговорившись и схватившись за голову, вразумлял преподаватель студента, и как мог, пытался вытянуть из него ценные мысли.

- Да принесу я, принесу! вашу статью!..

- Эх… - расстроившись, вздохнул Грецкий и отпустил на волю измученного студента: - Ладно, иди…

Бедная «мышка» Эли пулей «сверкнула» на прежнее место - подальше от мучителя «кота» Грецкого.

- Хорошее получилось занятие сегодня!.. – закончив обсуждение материалов, продолжал преподаватель пару. – Давайте этой заданной планки и будем придерживаться в дальнейшем… Меня… Вот так вот работать!.. - Меня устраивает!.. Молодцы! Сегодня, постарались!.. Выше можно, но никак не ниже!.. Идёт?.. – активно жестикулируя и весело расхаживая по аудитории, обратился Грецкий к студентам, но студенты дружно промолчали, и преподаватель, уступив единству «общественного мнения» по заданному вопросу, не настаивал на ответе, а продолжал вести пару к окончанию: - И когда рубрика-то ваша выходит?..

- Наверное, уже в следующем номере выйдет. Вообще, по идее, сегодня пара, - отвечала Изольда, - но она просила созвониться с ней, когда мы будем готовы…

- Ну, хорошо тогда… Свою часть работы я выполнил. А с вёрсткой и корректурой вам в редакции помогут… С чувством исполненного долга передаю вас в руки редактора журнала… Ладно…, чего ещё?.. всё вроде сказал…, следующей парой значит лекция у нас, да… - не забудьте… Ну, удачи вам с рубрикой!.. Держите меня в курсе…

И прозвенел звонок на перемену.

- Позвоните, кто-нибудь редактору… - напомнила Изольда, - скажите, что мы с материалами идём…

- Да, пусть там полосу уже готовят… – хмуро добавила Белла.

- Разогреют для нас! Ха-ха-ха!..

- Сейчас всё сделаем… – сказал Рок, созвонился, предупредил и обо всём договорился.

Вновь ступая по влажному и скользкому асфальту, обходя лужи и грязь, сквозь холодный ветер и крап дождя, под небом, которое беспросветно заволоклось густыми тучами, растянутым «войском» шла группа студентов в редакцию журнала.

- Что же значит этот «ДОМ П…»?.. – подходя всё ближе к редакции и увидев большие буквы здания, думал Алекс. – Какая же загадка кроется здесь?.. О чём говорит эта буква? Что пытается сказать?.. Чей это «ДОМ»?.. Вот никому не надо объяснять: о чём кричат «горящие телебашни», здесь абсолютно всем – без лишних слов…, вопросов и подсказок – сразу всё понятно…, стоит лишь немного призадуматься о знаковости вещей в мире…, почувствовать символичность в окружающих закономерностях. И даже можно не вести знакомства с Фрейдом и его теориями – всё как «дважды два» - на голой ладони, да ещё и под светом… Но вот здесь-то вот что? Как же понять, что означает этот «ДОМ П…»? Хоть бы подсказку какую найти… Да и кто загадал такую сложную загадку?.. Кто знает? У кого-нибудь есть ответ?.. Ответа нет… – размышлял Алекс, безнадёжно задаваясь вопросами.

Подходя к крыльцу здания он заметил двух сотрудниц «ДОМа П…», которые словно две школьницы-отличницы, скрываясь от учителей, ходили не в общую для всех курилку, а куда-нибудь за угол, где никто их не увидит. Сотрудницы в коротких юбках, несмотря, что одной из них было уже лет за сорок, стояли у торца здания в тени густых кустов сирени, где вероятно искали «информационный повод» и дымили. Хорошо что это всего лишь сотрудницы «ДОМа П…», а не журналисты – служители правды – которых ещё называют – «учителями общества».

Студенты прошли «паспортно-визовый стол» и рискнули попытать счастья у заколдованных лифтов. Радостные эмоции переполняли студентов: сердце их ёкнуло, дыхание, от гормонального всплеска, перехватило – двери лифта неожиданно оказались открытыми, а в самом лифте страшной, пугающей картиной виднелось: как чья-то – вероятно, главного редактора главного официоза региона – большая и толстая рука тянулась нажать кнопку лифта. Студенты дружно рванули. Впереди всех бежала Белла и, привлекая внимание всего местного населения, на весь вестибюль «ДОМа П…» кричала руке:

- Сто-о-ой!..

Но скорость реакции то ли редактора, то ли его руки, оставляла желать лучшего и кнопка уже загорелась тревожным красным светом – двери лифта неудержимо и быстро стали закрываться пред опоздавшими студентами. И вдруг сумка всё той же Беллы вмиг пронеслась по воздуху и идеально – точь-в-точь – «секунда в секунду» успела спасти группу от опоздания, застряв в щели закрывающихся дверей… Двери лифта открылись.

- Молодец Белла! Ты герой! Ха-ха-ха!..

Грозный, но довольный взгляд боевой Беллы буквально прибил в угол главного редактора главного официоза региона, с испуганными глазами взиравшего на группу – неизвестно откуда взявшихся и непонятно чего желающих – студентов.

Студенты рискнули – попытали счастье и добились его!..

Редактор, проехав пару лишних этажей, в самых вежливых выражениях попросившись на выход, наконец, был выпущен сжалившимися студентами. Но вдруг вошли другие сотрудники «ДОМа» и лифт послушал их, проигнорировав желание группы подняться на седьмой этаж. Входили одни сотрудники, выходили, вместо них появлялись в лифте другие. Прошло уже минут десять, а студенты, совершенно без всякого на то желания, всё катались и никак не могли заставить лифт исполнить их волю и довести группу до нужного этажа.

- А ну поехал наверх! Гад!.. – не удержавшись, заговорила Белла с лифтом и ударила своей волшебной сумкой по кнопкам.

Дело действительно странное, но заколдованный лифт сразу же доехал до седьмого этажа, совершенно бесшумно открыл двери, и показалась знакомая – коридорная тьма «Студенческого журнала».

- Да ты Бэлка колдун! Ха-ха-ха!..

- Двери расколдовала… - в восхищённом удивлении произнесла Изольда.

- Сумка-выручалка… - смеялся Комикс-Мен.

- Нашлось всё-таки «противоядие»… - пошутил со студентами Рок.

- Будет знать в следующий раз! Нечего играть с нами… Понял?.. - продолжала Белла разговаривать с лифтом, который тут же закрылся и студенты оказались в полном мраке.

Вновь на ощупь благополучно пробравшись в кабинет «главреда», студенты расселись, и началось обсуждение материалов. Просмотрев и прослушав часть работ, редактор дала «добро» на их публикацию и направила студентов к корректорам для набора и попутной правки в «нужных» местах.

Открывалась студенческая рубрика материалами Рока, Комикс-Мена и Алекса, оперный репортаж и статья о диетах должны были пойти уже в следующий номер. Завершив редактуру текстов и передав материалы верстальщикам журнала, группа довольных студентов-журналистов, наконец, освободилась и вновь решила попытать счастье у лифтов. Но волшебная сумка Беллы больше не работала. Лифт обиделся и не в настроении был гудеть и скрипеть своей хитрой механикой, поэтому так и не поднялся за студентами, а соседний хоть и поскрипывал, но строго придерживался своих твёрдых принципов и специально не открывался, несмотря на усиленное воздействие сумки.

Студенты, вынужденные спуститься по лестнице, вновь столпились группой на крыльце большого здания: кто-то решал какие-то вопросы, кто-то в очередной раз договаривался о встрече в опере, а кто-то просто стоял в стороне и думал:

- Может это знак? Может это и есть тот самый говорящий символ? Символ-подсказка!.. Может это ответ на мой вопрос?.. – с серьёзным выражением на лице, – в котором лёгкими чертами проявлялась душевная боль человека: гнетущая, разъедающая изнутри пространство внутреннего мира, мучительная скорбь прозрения – размышляя о глобальных вопросах вновь и вновь рождавшихся в его глубоко потрясённом, внезапно перевернувшемся сознании, отстранившись от толпы и не поддерживая её смех, думал именно Алекс. Глядя на большую доску рекламных объявлений – где в наклеенных друг на друга красочных листах, выделяясь крупными разноцветными буквами – видел он, как складывалась случайная надпись: «…АШ ДОм ме…», «…ного ПРЕДприНИмАТЕЛЬстВА БЕЗза…». Но совершенно не заметил другого случайно сложившегося «коллажа»: красноголового злорадного чёрта, недавно виденного на рекламном щите, а из другой рекламки чей-то тычущий указательный палец, и такая же разноцветная надпись из случайно встретившихся букв: «…ступает Анн…», «…пади и ТЫ в…», «…ем продалСВОЮ ПРИЗНА…», «…ской дуШУ…», «…ад?!».

Простояв на крыльце здания ещё минут пять, студенты, наконец, стали прощаться и, слово за слово, предложение за предложением, получилось так, что вся группа решила пойти в гости к Перудже есть её «собственного приготовления» мясной рулет. И лишь Алекс, удерживая в памяти надежду – реализовать свои намерения, не проявив ни эмоций, ни заинтересованности, как ни в чём не бывало – даже не силясь проявить вежливость – отчего вышло как-то грубо, отказался, и всё дальше отдаляясь и проваливаясь в глубины своего нового сознания, не спеша, размеренным шагом, под холодный накрапывающий дождь, направился к остановке.

Написать отзыв, рецензию