В страхе прозрения

Поднимаясь со дна

Текучее время неслось безоглядно. Переполняемый тревожным волнением и мыслями тёмной бездны сознания, Алекс, продолжая движение, спешил на остановку.

Слегка помятый и взятый на буксир оранжевый, под номером «13» автобус проехал мимо. И тут же, напомнив Алексу о счастливой случайности, навёл его на светлое, но очень узкое и ещё непрочное, полотно мыслей о том, что все происходящие с ним странности ещё не имели для него никаких серьёзных негативных последствий, а, может быть, даже наоборот, так или иначе влияя на события, в какой-то степени, привели к самому настоящему спасению…

Красный свет – манипулятора человеческим сознанием – светофора, терзая нервную толпу спешащих людей, желал внимания и вечной славы. Но «всё течёт, всё меняется» - ничто на Земле не вечно… На светофоре загорелся зелёный свет, и все двинулись переходить дорогу по зебре… И тут, неожиданно для всех, вдруг «вспыхнул» красный автобус с белой полосой вокруг кузова, и раздался громкий металлический скрежет – протяжный стон тормозных колодок. Едва заехав на белую территорию зебры, пугая толпу переходящих дорогу людей, с тяжёлым «храпом» изношенного мотора, красный «бык» остановился… Это был последний на маршруте автобус, на высоком «лбу» которого отпечаталась чёрная цифра «6»…

Благополучно дойдя до остановки, Алекс стал ожидать нужный маршрут и, обратив внимание на расположившуюся рядом бригаду рабочих – обновляющих облик остановочного пункта, стал наблюдать за одним из них, который зачем-то делал не совсем оправданную, но увлекательную работу. Быстрый абразив болгарки – рассыпая фонтан искр – легко разрезал двутавр и – раскаляя докрасна металлическую конструкцию – до чистого блеска очищал её от слоя старой краски, участков ржавчины и всего остального ветхого покрытия.

- Вот точно так бы…, да, именно вот так, всё до самого основания…, до самого корня… Вот так бы…, да…, по всей, абсолютно по всей этой «грязи»…, по всей «темноте», весь этот «мрак», всю эту «нечисть»…, да, именно так и только так…, всё полностью до чистого блеска…, до полного, радикального обновления… – с всепроникающим внимательным взглядом, всматриваясь в жгучее прикосновение абразива, наслаждался мыслями Алекс. - Хотя, всё-таки, наверное, нет…, наверное, проще, выбросить всё это… в большую тёмную яму…, в огненное озеро жаркой печи… и забыть…, оставить бессмысленный труд…, всё равно когда-нибудь снова зарастёт ржавчиной… Ведь мыли уже…, однажды мыли, не помогло… Странные какие мысли…, откуда они у меня?.. - стоял Алекс на прежнем месте и ожидал подходящего транспорта, а время безудержно продолжало течь. Наконец, почувствовав, что сильно опаздывает, он решился дойти пешком, рассчитывая на свой быстрый шаг…

Поднимаясь всё выше и приближаясь к цели, он вдруг почувствовал сильный и резкий аромат цветов с клумбы, затем прошёл ещё немного и остановился. Внимание его привлёк лежащий на дороге кленовый лист. Взяв в руки совершенно пожелтевший, но ещё мягкий – пропитанный влагой жизни – опавший лист, он стал его внимательно разглядывать:

- Какое чудо…, художественное произведение…, столько в нём вдохновляющей силы…, какой невероятный узор, какая тончайшая сеть прожилок…, был ведь зелёным, а теперь весь жёлтый, вот это да…, лист…, ещё живой, ещё дышит… Почему же я раньше этого не видел?.. Какое удивительное явление…, а ведь просто лист, миллиарды таких…, да, раньше был просто, а теперь настоящий шедевр творения… Сколько в нём гармонии…, композиция из множества идеальных систем…, красота…, эталон порядка… – остановившись посреди узкого тротуара и бережно удерживая «чудо» – то приближая его, рассматривая мелкие детали, то удаляя, не замечая хмуро косящихся прохожих – стоял отстранённый от действительности Алекс. И тут же, не отводя от «эталона» восхищённого взгляда, поднял «шедевр» над головой и отпустил. Лист, медленно вращаясь и описывая в воздухе круги, плавно приземлился на траву газона. – Как он падает…, даже об этом подумали – всё рассчитали… Идеальная система… Эталон гармонии… Что же было со мной, почему я не видел этого раньше?.. Где же я всё это время был?..

Вскоре показалась очередная остановка, к которой подъехал долгожданный маршрут автобуса, вызвав массу позитивных эмоций. И тут перед Алексом предстал сложный выбор: продолжить спокойный, столь приятный ритм полёта мыслей или же нарушить размеренный ход и ускорить своё движение.

- Успею, так успею…, не подождёт, ну и ладно…, почему меня это должно беспокоить?.. Но ведь забеспокоило…, столько радости вызвало… и даже заставило действовать, мыслить об этом. Какая-то мелочь, совершенная ерунда, столько места заняла в моей жизни, управляет мной… Я часть всего этого глобального мира…, часть вселенского вечного бытия…, где-то сейчас в этом мире глубины океана, где-то заснеженные вершины, тишина в горах, снег под солнцем весело искриться, чудесно-правильных форм облака… И я, являясь частью этого мира, забочусь о какой-то пустоте, о каких-то бессмысленных мелочах. Почему мне до них есть какое-то дело? Где-то сейчас рождаются новые миры, вспыхивают фантастические сверхновые…, невероятно упорядоченной красоты галактики, художественной глубины туманности. И я часть этого мироздания! Я как и лист с его чудесной структурой… – в одной общей сущности со всей гармонией мира, как и лист – принадлежу вселенскому абсолюту действительности. Однороден…, так же созвучен с ним… Я такое же порождение невидимых сил стремящихся обратить всё – обладающее глубиной художественного творения – к упорядоченной красоте, к мировой гармонии…, к всеобщему эталону порядка… И меня после этого беспокоит боязнь куда-то опоздать…, так серьёзно тревожит какой-то автобус… – бешенная уродливая раковая клетка…, носится по городу – давит голубей, кошек, собак…, людей, шумит и выхлопами гадит воздух – давит гармонию этого мира…, уничтожает эталон жизни – сеет хаос, творит бардак – заражает дисгармонией окружающий мир… Какая-то ничтожная вредная мелочь и столько надо мной имеет власти, так ловко манипулирует моим сознанием…, эмоции пробуждает – жизнью моей управляет… Почему?!.. – Это всё неправильно!.. Не так должно быть. Вся жизнь в плену мелочных вещей, закована в бредовый распорядок. И всё это ради чего? К чему мне всё это?.. Ну, вот успею я на автобус, и завоюю я свои «полмира»… Что дальше будет? Не пройдёт и ста лет и никого из ныне здравствующих сегодня семи миллиардов, в том числе и меня, в живых уже не останется – одна сотня поглотит семь миллиардов, - ну может горстка «счастливчиков» из нескольких тысяч проживёт ещё 10-20 лет в глубокой, хрупкой «седине» мучительной старости, - и всё, и к чему было всё это стремление?.. Все эти псевдоцели квазисмысла?.. И всё, обязательно, сотрётся в пыль. Прах земной – вот окончательная форма всех и абсолютно каждого – не пройдёт и ста лет… Так какой мне смысл жить в этом бреду? Какой смысл в человеческой деятельности?.. Как-то всё это неправильно. Как-то всё не так… Не лучше ли наблюдать за падением листьев… И восторгаться их безупречной красотой?.. Какая разница? – итог у всех один…, а смотря на листья хоть чистую радость истинного счастья испытаешь…

- Входить или не входить?.. – всплывая на поверхность из глубины мыслей, вдруг задался вопросом Алекс, смотря на опустевшую остановку и на открытые двери долго ожидающего автобуса, до которого оставалось метров десять…

- Все куда-то едем…, все чего-то спешим… – продолжая исследовать глубину абстрактного океана мыслей, сидел Алекс в автобусе, глядел в окно и, не понимая смысла иностранных слов, слушал, разносившийся по салону, какой-то старый хит.

 

Empty spaces... What are we living for?..

 

- …Как будто бы точно знаем, для чего мы здесь существуем. А ведь когда-то нас вовсе и не было на этой Земле и всё, вроде бы, было в порядке, всё и без нас было на своём месте…, всё так же крутилось-вертелось, и особенной нужды во всех нас не было. Да вот, например…, каких-то двадцать лет назад меня вовсе даже не предвиделось…, двадцать лет – ничтожно короткий отрезок времени, а я живу так, словно вечность уже пребываю на свете…, словно всё уже знаю – куда я иду, что будет завтра и для чего в моей жизни существует сегодня, как будто всё это время был уверен в оправданности и величайшей сути своей жизни… И, обязательно – об этом можно сказать со стопроцентной уверенностью – когда-нибудь придёт время и меня…, и нас всех – снова не станет…, когда-нибудь это неизбежно случится. И, в большинстве случаев, исчезновение наше никак не повлияет на ход вселенских процессов, всё – так же как и до нас – будет идти своим привычным ходом. Никто даже и не заметит, никто и не почувствует на себе прекращение наших «вселенско-значимых», «крупно-масштабных» дел…, хотя кто-то может и почувствует…, вздохнёт с облегчением и возблагодарит за свободу… А мы с такой деловитостью, с такой важностью – с такой безоглядной уверенностью – в их значимости, необходимости, полезности, в их величии – делаем свои никчёмные, пустые дела…, словно живём уже тысячелетиями и, непременно, ещё столько же проживём… Бежим стометровку с барьерами, ищем всё новые средства и методы, преодолеваем преграду, бежим дальше, добываем очередные средства и методы, и так до конца, пока не прискачем к финишу. Не желаем «финиша», боимся «финиша», но, прилагая все силы, бежим именно к нему… Нет смысла в такой человеческой жизни, совершенно нет никакого значения!.. Всё псевдоцели! Всё квазисмыслы!.. А деловитая пустая суета всего лишь попытка уйти от осознания этого факта, попытка уйти от размышлений, приводящих к этой истине, гнетущая всю жизнь – попытка уйти от ответа… Ну, а что ещё делать в этой жизни?.. Ведь жизнь уже дана и как-то же надо её прожить. Делать больше нечего, только и остаётся бежать вперёд, друг за другом – ломая шеи и разбивая головы…, выдумывать всё новые и новые «смыслы жизни»…

 

…On and on…, does anybody know what we are living foooor?..

 

- …Так сильно хотим жить – любим испытывать сам процесс жизни… Всю жизнь бежим за абстрактным счастьем, мешая друг другу, и нам это нравится, и мы это любим, и преждевременно завершать бег по кругу, не желаем. Не желаем «финиша»! – переплывая из тёплых медленных течений мысли в быстрые холодные, то, всплывая на поверхность, то, погружаясь в тёмные глубины, Алекс стремительно приближался к цели. – И всё-таки, для чего же был этот кошмар…, к чему было это явление ночи?.. Отчего оно вдруг проявилось в моей жизни?.. Этот фантастический всплеск нереальности…, или не логичной реальности, абсурдной, неестественной действительности…, ведь это так не укладывается, так не нормально…, ведь это совершенно другая… действительность… Да…, а может всё-таки есть эта другая действительность… – если допустить – может всё-таки есть смысл в человеческой жизни?.. Не эта квазисмысленная суета – не псевдоцельный бег по кругу, не бесконечный путь человечества в никуда…, а смысл!.. Настоящий!.. Глубокий – не постижимый сознанием смысл!.. Может «финиш» это ещё не конец. Может, всё-таки, там что-то есть?.. – тревожно размышлял Алекс, наблюдая за событиями в окне автобуса, повернувшего на перекрёстке.

 

…Outside the dawn is breaking

But inside in the dark I'm aching to be free…

 

Взглянув на сидящих перед собой пассажиров, Алекс стал разглядывать жёлтую голову какой-то девушки. Изучая композицию гармонично перемешанных локонов, родилась очередная мысль: «В этой голове, наверное, тоже сейчас о чём-то думается…, интересно о чём?». После чего впереди сидящая, словно услышав вопрос и желая на него ответить, слегка обернулась и беглым пронзительным взглядом посмотрела ему прямо в глаза. Дыхание его перехватило, сердце остановилось, но мгновение спустя тут же забилось, но быстрее обычного, словно навёрстывая упущенное, и вновь приняло исходный ритм. «Мысли читает…» - спокойно отметил он про себя, переводя свой взгляд обратно в окно. После этого, однако, у него возникло странное ощущение, что всё, о чём он сейчас думал, было высказано вслух и, поэтому все вокруг теперь, молча, сердитым взглядом, смотрят на него сверху вниз, из-за чего он решил обернуться и удостовериться. Но всё оказалось лишь обманчивым впечатлением, возникшим неизвестно отчего…

 

…I'll top the bill, I'll overkill

I have to find the will to carry on!..

 

Услышал Алекс последние слова песни и, оплатив проезд, вышел из автобуса. Немного пройдясь по оживлённой улице, он решил пойти новым путём – обойдя сквер «Неизвестного» поэта.

И вдруг, с поражающей сознание неожиданностью, он увидел себя – безумно пугающим, шокирующим, бесстыдно уродливым, каким-то вдруг непривычным страшным видом – отражённого в стёклах витрин. Неказистая дисгармония – страшное несоответствие внешней оболочки внутреннему миру так и кричало об этом всем вокруг с больших экранов зеркальных витрин.

- Что за ужас?.. Это не я… – окаменев у витрин, ужасался Алекс. – Как же я мог превратиться в… это?.. Кто привёл меня к этому?.. Нет…, это не я… Не хочу, нет… Это не могу быть я. Это кто-то другой… Это ужас какой-то!.. Нужно срочно сменить имидж… – шёл дальше оскорблённый зеркалом и потрясённый Алекс, свернув на менее оживлённую, тёмную и узкую улицу…

Обойдя сквер и перейдя несколько дорог, пробираясь через лабиринт домов всё ближе к цели, он чувствовал как «сильно била» в глаза – уже потемневшая до тёмно-оранжевого цвета – жёлтая краска на кирпичных домах и – преимущественно – краска белая на домах панельных. А, кроме того, всё так же, как и прежде, практически незаметно, словно прячась в уголке, «скромно темнели» – покрытые серой краской – дома деревянные.

Пробиваясь сквозь контраст домов ещё глубже, пройдя переулок, Алекс был уже на прямом пути к цели.

Здесь же, совершенно непредсказуемо, среди ветшающих – тёмно-жёлтых, блекло-белых и невзрачно-серых – сооружений, вдруг показывался – прекрасно-красный – пятиэтажный дом «гражданской архитектуры», в каждом этаже которого, легко, в полный рост, мог бы уместиться самый настоящий слон – по крайней мере – индийский. Кто же на самом деле обитал в этом доме: лица официальные и высокопоставленные, либо просто частные, но так же поставленные высоко или же, совсем чуть-чуть, пониже – было загадкой, разгадать которую, всегда мешала постоянная круглосуточная охрана…, видимо, всё-таки, была это «школа для кантонистов». А по выросшим вокруг, не далеко друг от друга, пятнадцатиэтажным и даже семнадцатиэтажным домам, можно было предположить и с уверенностью сказать, что: грунт земли здесь действительно случился хороший. В общем, всё как и прежде, всё по старинке - классическое благоустройство провинциального города – так было оно, так есть и так будет всегда здесь стоять.

Среди разнообразия построек, у основания семнадцатиэтажного краснокирпичного «столба» жилого дома, затерялась небольшая одноэтажная пристройка – факультет журналистики и иностранных языков одного провинциального негосударственного вуза.

Поднимаясь по ступенькам, Алекс поднял голову и увидел вдруг, ранее никогда не замечавшуюся здесь, аббревиатуру – название вуза. Большие золотистого цвета буквы на совершенно голой металлической конструкции, которую, по всей вероятности планировали чем-то заделать – обшить пластиком, например, но что-то вдруг помешало завершить это дело, и буквы так и остались висеть, словно часть решётчатой конструкции, терялись на ней и были совсем незаметны. Привычно подойдя к правой двери, он дёрнул ручку пластикового стеклопакета, но дверь не открылась. Вахтёры часто меняли две двери парадного входа: когда однообразно-бурлящая студенческая «жизнь» им наскучивала, они применяли разнообразные приёмы чтобы «жизнь» эту как-то разнообразить. Наверное, забавно было из-за стеклянной ширмы наблюдать, как студент – или сразу два студента, привыкшие входить в одну дверь, вдруг, с явно-выраженным на лице недоумением обнаруживают, что дверь в вуз закрыта. Они смотрят сквозь стекло, видят в холле людей, и с ещё большим усердием – но всё так же безуспешно – пытаются открыть неподдающуюся дверь. Но вскоре до студентов всё-таки доходит, что двери просто поменяли и открыта теперь не правая, а левая. Приём этот был раскрыт Алексом ещё на первом курсе, поэтому ничто не помешало ему пройти в холл вуза.

Звонок на пару уже прозвенел – в холле было пусто. Один только Рок, облачённый в дорогой серый костюм, сидел на кожаном диване и преследовал свои цели. Студенты поздоровались и, едва нарушая тишину, заговорили:

- А где все остальные? – присаживаясь на диван, поинтересовался Алекс.

- Либо просто опаздывают, но едут, либо всё знали и занимаются своими делами – спят например, под тёплым одеялом, сны видят… – ответил Рок, словно сам в этот момент засыпал.

- Пару перенесли?! Опять?!

- Снова… Да не одну, а все четыре…, и не просто перенесли, а, можно сказать, что сняли… – выходной сегодня. Зайди к методистам, отблагодари их. Не навестил ты их вчера вот они видно и обиделись.

- Так тяжело сегодня было вставать…, как будто чувствовал…, что будет нечто подобное… А ты давно здесь ждёшь?..

- Успел у двоих интервью взять. Что ночь хорошая была?.. – оживляясь, чуть улыбнувшись, но прежним сонным голосом поинтересовался Рок, и, сверкнув металлическим блеском брелка, развернул в руках свою чёрную папку.

- Кошмарная ночь была!.. Странная какая-то… – серьёзно ответил Алекс, задумчиво всматриваясь в серую текстуру напольного кафеля, и тут же вспомнил: - Я сегодня, по пути сюда, как минимум раз мог расстаться со своей жизнью… пустой…, но не расстался!.. – сказал Алекс, устремив обессмыслившийся взгляд в настенные часы, и вскинул брови, словно вдруг нашёл какую-то идею.

- Поздравить или посочувствовать тебе?.. – усмехнувшись, тихо ответил Рок.

- Но меня спасли: – продолжал Алекс, – «3 дня», кондуктор автобуса, и, наверное, просто счастливый случай – случайное стечение обстоятельств. Какая-то необязательная мелочь, происходящая раз в году, которая в мозге со среднестатистической памятью просто не удержится, сегодня, можно сказать, сохранила мне жизнь… А кому-то сегодня повезло меньше…, то есть совсем не повезло… И самое ужасное, что им уже больше никогда не повезёт…

- Чего случилось-то?.. – заинтересовался Рок.

- Забыл продлить студенческий билет…, кондукторша от этого вся взбесилась и высадила меня, никогда раньше на такие пустяки не обращали внимания, а теперь…, вспышки на солнце что ли влияют на них. А потом смотрю… – а я вслед за автобусом вдоль дороги пешком пошёл – смотрю, автобус этот – из которого меня так благополучно высадили – на полном ходу, ну просто со всего маха влетел в легковушку… Просто жуть как влетел: почти полностью накрыл машину, всю крышу ей снёс, придавил всем своим весом, растоптал – как…, как бык на корриде… оступившегося тореадора. Машина эта выехала на встречку, а автобус хоть и затормозил, но дистанции всё равно не хватило, и… всё. А я – когда ехал-то в автобусе – по старой привычке, стоял в самом конце – руки в карманы и спиной в поручни, и ехал так…, прямо как…, как на родео, без страховки…, автобус был почти пустой – все сидели, я один стоял, смотрел в лобовое стекло через весь салон, и не держался…

- Хм. Жить надоело?.. – вдруг неожиданно серьёзно, чётким, совершенно уже проснувшимся, голосом спросил Рок.

- Да нет, просто так интереснее… ехать…, жить…, наверное… Не знай. Я об этом почему-то никогда не думал… Не чувствовал на себе ответственность за это…, что ли…, так наверное. То есть… Что такое вообще может быть… Как будто спал… всю жизнь… – пытался Алекс найти подходящие слова и как-то объяснить, но, неожиданно для самого себя, перешёл вдруг совсем на другую тему.

- А теперь что?.. Проснулся?.. – проявляя излишнюю заинтересованность и даже слегка покосившись на Алекса, спросил Рок.

- А теперь, даже не знаю что… Что-то непонятное со вчерашнего вечера происходит вокруг… Как будто… – я до сих пор не нашёл ясного объяснения этому – как будто… у меня новый взгляд на мир открылся. И не просто на мир, а…, как бы лучше-то сказать, на суть происходящих в нём явлений что ли. Я не знаю, как это точно объяснить…, глаза, что ли открылись…, хотя нет, не так, глаза-то всегда были открыты… Я стал видеть больше!.. Да, наверное, вот это будет более точным. Больше подробностей…, больше деталей…, больше глубины! Вот! Глубина взгляда открылась! Причём сразу во всех смыслах: и по форме и по содержанию. В общем… – одним словом: я не понимаю, что происходит, но чувствую, что что-то происходит, а объяснить этого не могу – это что-то совсем новое… Новый мир…, новый взгляд… – новое мировоззрение, что ли… Есть же вроде такое явление… Ты не помнишь, кстати, как оно называется?.. Когда ты, явно и так очевидно, так отчётливо и ярко, видишь то, чего другие даже не замечают… Когда ты буквально…

- Шизофрения! – резко перебивая Алекса, пронзив его сверкнувшим и вдруг позеленевшим левым глазом, громко, каким-то хриплым басом, странным – явно отчего-то изменившимся – голосом, воскликнул Рок и не естественно для себя рассмеялся. При этом внешность его неуловимо менялась: лицо становилось всё бледнее – оно словно покрывалось инеем; правый глаз из тёмно-карего превращался в безжизненное чёрное пятно; скулы заострились; щёки впали; губы стали тонкими и, что особенно удивило Алекса, в искривившемся рту, с правой стороны, золотистым отблеском мелькал острый клык – неожиданно вдруг, предстал на месте Рока, бледный старик в театральном гриме.

- Это явление называется – шизофрения! Кхе…, кхе… – громко смеялся Рок.

- Да нет…, это здесь совсем не причём… Я уверен, что здесь другое… Это скорее что-то связанное с… другими процессами… – вспоминая сложное слово, Алекс, с неизменным серьёзным выражением, в которое примешался вдруг лёгкий штрих испуга, пытался найти подходящие доводы и потушить ими нарастающую тревогу, вызванную тем, что мнение со стороны подтвердило его утренние опасения, а кроме того, на лицо – явная галлюцинация. – Как же правильно-то называется… – экзистенциана…, экзистен-ци-ализм… что ли. Помнишь, психолог ещё как-то рассказывал про это?.. О том, что происходит… какой-то переворот в сознании! Вот!.. Нашёл, подходящее определение! Революция взгляда! Произошла перемена во взглядах!..

- Помню, помню! Он ошибался! Поверь мне – я знаю!.. Как не определяй, в любом случае, и то и другое происходит лишь в твоей голове… Так что разница не велика. Со стороны же её совсем не видно. А поэтому держи свои мысли при себе – дабы не случилось чего…, тебе же от этого лучше будет. Поверь мне!.. Ведь написано уже про это – как раз, специально для тебя и таких как ты и написали – «предупреждение»…, хотя, наверное, лучше сказать – «предостережение»…, и ведь даже в стихах писали – ах! как писали!.. – старались для вас! А вы?.. Эх!.. «Все гонят! Все клянут! Мучителей толпа» – вот главные атрибуты «новых взглядов»…, так будет всегда, Алекс. Вам же семьдесят лет об этом «пели»! А вы опять ничего не поняли!.. Кхе…, кхе… Сколько живу с вами, а всё не перестаю удивляться вам. Кхе…, кхе…

- Пели?..

- И, поверь мне, ни кто!.. ни кто не скажет тебе слов благодарности за твой «новый взгляд». Не будет этого ни в коем случае! Верь мне Алекс!.. И вообще, надо сказать, ничего хорошего от этого тебе тоже не будет…, во всяком случае, никому и никогда ещё не было. А будет только…, и даже говорить, не хочу, как будет. В лучшем случае ты останешься один в своих «новых взглядах» – совсем один… Ты только представь это!.. И один же, со своими взглядами, причём сам же, и уйдёшь… в какое-нибудь заточение…, или пойдёшь на…, на…, ну не важно – найдут куда отправить…, на крест, например! Кхе…, кхе… Так всегда бывает, понимаешь?.. Здесь так устроено!.. Вараванов помилуют, а вас нет!.. А всё из-за «нового взгляда»! Тебе оно надо?..

- Ва… кто?..

- Вот и я думаю! Так что – мой тебе совет – держи свои мысли при себе и будь осторожен с ними…, смотри, как бы тебе боком не вышел этот твой «новый взгляд», или как ты там его определяешь. Кхе…, кхе… А лучше! – возвращайся к прежним взглядам, Алекс!.. Ты же с ними таким классным челом был! Классный такой весельчак – ходил всегда улыбался – меня радовал!.. Ты только скажи, что тебе нужно, чтоб обратно-то вернутся? Может тебя, что держит? Может что-то мешает? Так я тебе помогу! Я тебе всё устрою, только вернись! Всё! И даже камни у тебя будут золотые!.. Всё! И даже снег по самой высокой цене будет пользоваться у тебя большим спросом! Хочешь?.. Всё у тебя будет – высший класс! Только у тебя! А?..

- Какие камни?..

- И связи тебе выгодные добуду и подкуплю кого надо, а понадобиться устранить кого – так всех сразу – мне это расплюнуть! Они ж все мои! – тут странный Рок протянул руку, на пальцах которой, тонкими нитями, словно куклы, были привязаны маленькие подвижные человечки в деловых костюмах, с очень знакомыми лицами из газеты «Фордс». – Да я тебя над всеми ними! – выше всех, во всём будешь!.. Ты только вернись, Алекс! Давай!.. Ну? Дело-то выгодное! Думать не о чем – давай, соглашайся! - подталкивая локтем и подмигивая, находя всё новые аргументы, уговаривал Рок. – Высший класс – у одного тебя – во всём!.. Ты ж таким классным парнем был! Такой шутник весёлый – всех смешил! Все тебя любили, все тебе рады были!.. А вспомни сколько удачи! Сколько везения у тебя было! Все дела шли в гору! Все двери были открыты!.. И ведь, заметь, я даже не говорю, откуда у тебя это было! Ну, ничего, ничего – я не обидчивый!.. А помнишь – «энки-то» продавал?! Эх, как же я был рад за тебя! Так и рыдал от счастья – всё любовался, гордился!.. Думаю: «вот какой классный образец растёт тут у меня»! В пример тебя приводил!.. Да…, большие планы на тебя были!.. А теперь вдруг какие-то «новые взгляды» себе выдумал. Будь они неладны! Так огорчил, так огорчил…, ну просто… слов найти не могу. Тьфу, на них!.. Да, именно тьфу! Забудь про «новые»!.. И давай Алекс, возвращайся – продолжим всё, как было! Ведь хорошо было! Помнишь?.. Давай, давай – по проторенной дорожке легче идти – вернись к своим прежним убеждениям. Всегда ж лучше… Ну что тебе жалко, что ли? Соглашайся!.. А «новые взгляды» – ни к чему! Поверь!.. С ними ты никому не нужен, с ними только проблемы. Зато с прежними – нужен всем! С прежними у тебя будет всё – Президентом Мира у меня станешь! Властелином всей Вселенной! А?! – уж я об этом позабочусь – уж ты мне можешь доверять!.. А вот с твоими «новыми»…, я уже сказал, как бывает… Только боком они тебе выйдут – только вред принесут!.. И там уж я тебе, как говорится – ни чем…, увы там и ах там… Понимаешь?.. Так что, давай Алекс, будь благоразумным и сделай свой правильный выбор! Я, честно признаюсь, верю в твой незаурядный ум, и нисколько не сомневаюсь в тебе – ты ж молодец!.. Кхе..., кхе… «Энки» продавал!.. Кхе..., кхе… – снова рассмеялся Рок, сверкая изумрудно-золотыми блесками.

- Да это ж… так просто, ерунда…, это ж всё в шутку было… Но, подожди, я тебя не понимаю…, ты о чём вообще?.. Как же видение мира может выйти мне боком?.. На первый взгляд то что ты сказал, может быть и разумно звучит, но… Ну…, не знай, я думаю… – встревоженный, изменившимся обликом Рока (причину, которой, как он думал, логичнее всего, следовало искать в собственном состоянии, а точнее – в возможных симптомах подобного состояния и объяснить всё это явление просто: – увиденной и услышанной впервые в жизни – явной галлюцинацией), и ещё более озадаченный, его странными и совершенно непонятными речами, желал продолжить аргументацию Алекс, но чувствовал опустошение в голове – разум его словно засыпал, и никаких веских доводов против сказанного найти он не мог.

- Не думай, Алекс! Не думай!.. Кхе…, кхе… – перебивая, сверлил Рок собеседника своим зелёным «буром», и, сверкая золотым клыком, всё также неестественно смеялся.

- Вот здесь я точно с тобой не согласен! – уверенно ответил серьёзный Алекс и продолжил: – А вообще, я не понимаю, о чём ты говоришь… К чему ты клонишь?.. Причём здесь толпа?.. Какая ещё толпа? Что за Вараваны? На что соглашаться?.. Я же просто говорю, что происходит что-то необычное…, необъяснимое…

- Кхе…, кхе… Потустороннее!.. Кхе…, кхе… – смеялся Рок, но тут же вдруг стал серьёзным и сердитым басом проговорил: – Эх, огорчил же ты меня, Алекс! со своими «новыми взглядами». Ну, смотри сам! Я тебя предупредил!.. Запомни мои слова! И всё-таки держи мысли при себе… – и на этом, странный облик его как бы растворился и вернулся прежний, полусонный Рок.

Алекс заметил это перевоплощение, и испытал приятное лёгкое чувство от исчезнувшей вдруг – как он сам уже поверил – галлюцинации, словно прошла, наконец, мучительная сильная боль.

- Слушай… – постепенно приходя в себя от, будоражащих сознание, страшных явлений, но всё ещё терзаемый не проходящей тревогой, обратился Алекс к Року: – У меня один беспокоящий вопрос есть…, с виду может быть и простой, а на самом деле, для меня лично, кажется очень даже сложным… Что такое сумасшествие?..

- Хм… – ответил Рок, и стал по полу водить глазами, то в одну сторону, то в другую, словно читал, для всех кроме него, невидимые строки, а «прочитав» ответил: – Нарушение определённых норм поведения принятых в обществе…

- Так-то вроде всё просто и понятно в этом определении: суть, смысл, логика – дух идеи ясен… Но, если разобрать всё по полочкам, рассмотреть формулировку с юридической тз – придираясь к словам, если вдуматься…, то с таким определением одна часть мира может засадить другую по всяким специальным заведениям…, в смысле кто кого первый успеет…, или успел. К тому же, каждое новое поколение, согласно этому определению, вполне может засадить предыдущее, за то, что «отклоняется» от уже новых норм – ведь нормы-то меняются…, хотя, наверное, всё же, должен существовать какой-то «железный базис»…, «эталон здравого смысла» что ли…, интересно, что у человечества можно принять за такой «эталон»?.. – задумался, окончательно пришедший в себя и успокоившийся, Алекс, но, тут же, чему-то усмехнувшись, продолжил говорить дальше: – Если ты будешь вести себя, так же как вели себя люди 18 века, то, скорее всего, люди 21 века признают тебя «отклоняющимся» от норм…, а если ты вдруг попадёшь в прошлое, и будешь там вести себя согласно «новым» нормам своего времени, то, скорее всего тебя…, просто съедят!.. – и, задумавшись, вновь усмехнулся.

- Ты отчего спрашиваешь?.. к динозаврам собрался?.. – в ответ усмехнулся Рок.

- Нет, просто пытаюсь разобраться… какие мысли нужно держать при себе, – ответил Алекс и продолжил думать вслух дальше: – Ну, этот вариант со временем понятно, что нереальный…, хотя, всего лишь, согласно современным «нормам». Есть другой пример: любое поколение общества не однородно в своей массе – оно всегда расслаивается на группы: «высший свет», «всякие промежуточные явления», «низший мрак» и прочие, и, получается, что у каждой такой прослойки формируются свои особенные, отличные от других, нормы. Если, например, в студенческой среде ты будешь вести себя как 70-летний профессор, то, скорее всего, тебя примут, мягко говоря, за «отклонившегося»…, и начнут тебя «лечить» чтоб вернуть в среду «нормальных». И наоборот действует та же «пропорция»: представь тебе 70 лет, а проявление интеллектуальных способностей и образа жизни у тебя как у 20-летнего…, здесь уж, без вопросов, все единогласно тебя упекут… Хотя нет!.. Раньше может быть и да, но теперь – я вот видел одного такого – спокойно себе разгуливает по улицам…, да думаю их много… – но теперь – вдруг бац!.. и на тебе – приняты «новые нормы»!.. И тот, кто вчера сидел, то есть лежал в больничке и лечился, сегодня – по новым нормам – абсолютно здоров. И псих-врач меняется с псих-больным местами…, потому что нормы поведения больного теперь уместны, а врач «отклоняется»… А вообще…, я думаю, это определение, для сегодняшнего – 21 века, уже не актуально… – слишком уж много «отклонений» вокруг расхаживает… Да сами психологи, честно говоря, и уж тем более психиатры – которые, кстати, вероятно, и сформулировали это определение – настолько видимо увлеклись изучением пациентов, что сами уже и «отклоняются». Хотя в их глазах мы, может быть, также «отклоняемся»… – вдруг он остановился, и в возникшей тишине стало слышно, как тикает секундная стрелка настенных часов: красный указатель привычно замер на «12» и пошёл дальше…, когда стрелка подошла к цифре «3», в голове Алекса, вероятно, произошли очередные естественные химические процессы – возникли электрические импульсы – и язык его, заглушая тиканье часов, вновь «заговорил»: – Наверное, просто нужно найти свой уникальный круг общения: носителей определённых норм поведения, перед которыми, не стыдно и без опасений за последствия, можно будет показать свои истинные представления…, убеждения…, взгляды… – «нормы поведения»… Вот здесь-то, наверное, и заключается вся сложность: как же не ошибиться с выбором, и найти именно тот особенный круг, который тебе так нужен. Да, наверное, «методом тыка» - «проб и ошибок»…, но, если действовать таким образом, однажды, ошибка может стать просто роковой… Вдруг ты попадёшь в общество псих-врачей, которым твои нормы покажутся явно «отклонившимися»… Чем дальше от тесного сплетения протонов и нейтронов, тем меньше лептонов…, и шансов встретить на пути точь-в-точь такой же практически нет – все одиноко вращаются на своих орбитах… А ведь так хочется парить электроном по своей орбите с точь-в-точь такими же спутниками…, устанешь адаптироваться под нейтронно-протонное ядро… – и тут мысли вновь потекли в скрытом режиме: – Как же всё-таки много аналогий с микромиром, бесконтрольное разделение ядра порождает самые бессмысленные и беспощадные взрывные процессы, а стоит толпу протонов и нейтронов взять под контроль, так они принесут тебе пользу – в виде: АЭС, атомных подлодок и чего там ещё?.., хотя и здесь нужен глаз да глаз – тотальный контроль – а то произойдут необратимые радиоактивные процессы…, да ведь и контроль не всегда помогает… Но!.. – взорвалась тишина звуком, и Алекс продолжил прерванную мысль: – Если взять другую модельную аналогию… – здесь он вновь задумался молча, но тишина была не долгой: - Это, может быть, и противоречит современным общепринятым представлениям, «научным воззрениям» – «нормам поведения» – но, нам ведь ещё мало что об этом известно, а поэтому справедливо можно предположить: вдруг что-то там произойдёт – например, повлияют какие-нибудь силы или скрытые от нашего взгляда, но уже во всю протекающие там, процессы – и случится так, что… Нептун и Плутон всё-таки пересекутся, притянутся и… создадут – свой «круг общения»!.. Да?!.. Ведь может такое быть?!.. Остаётся лишь надеяться и ждать… А может и вовсе окажется, что всё вселенское бытиё есть не что иное, как общечеловеческий глюк коллективного бессознательного!.. А?! Согласись, ведь может и такое быть?!.. – переходя вдруг в весёлое расположение духа, задал Алекс риторический вопрос.

- Ты сейчас о чём говорил?.. я вроде уснул… – оживляясь, сонно пробормотал Рок.

- А лунатизм тоже ведь в некотором роде девиация, правда?.. – продолжал Алекс.

- Избавь меня, пожалуйста, от ответов на эти вопросы…, и не мучай меня ими хотя бы по утрам…, я буду тебе очень благодарен.

- Ты лептон своей орбиты. По твоим «нормам» – утро, по моим – уже день. Мы «отклоняемся» в глазах друг друга…

- Что за лептон?..

- Группа частиц, в которую, главным образом, входит электрон…

- Из «лириков» в «физики» решил?..

- Нет, просто книжку одну как-то прочитал по физике элементарных частиц, понравилось, интересная была книжка: ничего не понял, кроме того, что они сами там – в лучшем случае – только начинают что-то понимать – теории на теориях, но кое-какие словечки запомнил. А вообще я в «лирики» пришёл как раз-то из «физиков»…, «астрономов» и прочих «математиков»… И из крайности в крайность меня, кстати, часто кидает…

- Книжки это хорошо. Мозг только не сломай… А по поводу «норм поведения»: есть фактор большинства и он, я думаю, здесь определяющий. Если большинство сочтёт это нормальным, то так оно и будет, и ты ничего с этим не поделаешь, если конечно в твоих руках не сосредоточены какие-нибудь рычаги управления для перемены норм… Чем больше больных, тем опаснее быть здоровым. Так что…

- Да, да, знаю – держи мысли при себе!.. – быстро подхватил Алекс.

- Ну…, можно и так…, попробуй, если получится…, а вообще я хотел сказать, что всё очень условно, размыто…, грань здесь не чёткая – всё относительно – можно делать всё что захочешь, пока «дует попутный ветер»… Так что не парься по этому поводу… – сказал Рок и, привычно чуть улыбнувшись, добавил: – А то присоединишься к «большинству».

- Я кажись уже там… – мысленно ответил Алекс.

- А «эталон здравого смысла» – это интересно!.. – добавил Рок и, вновь закрывая глаза, также мысленно пошутил: – Наверное, робот какой-то…

Тут в стеклянных дверях вуза показалась пара опоздавших студентов. Открывая двери и входя в холл заведения, Перуджа громко что-то рассказывала, отчего также громко смеялась, и, то и дело, дёргая руку Изольды – при этом, даже немного покачивая её из стороны в сторону – казалось, заставляла её дышать, говорить и не засыпать, с какой целью неизвестно, вероятно, чтобы окончательно не замёрзла. Изольда же с ледяным выражением на лице – в хладнокровном молчаливом спокойствии – терпела, или же просто не замечала, взрывного темперамента краснощёкой подруги.

- Привет! Чё сидим?! Ха-ха-ха!.. Всем встать! Я пришла!.. Ха-ха-ха!.. – эхом по коридорам разносились приветствие и смех Перуджы. – И привела с собой собачку. Ха-ха-ха!.. – как и прежде дёргая за руку, обратилась она к Изольде: - Скажи: Гав! Гав!.. Ха-ха-ха!..

- Ав…, ав… Довольна?.. – сонно проговорила Изольда.

- Ха-ха-ха!.. – была довольна Перуджа.

- Что за шум устроили?!.. Потише…, занятия же идут… – вдруг, неожиданно для всех, с внезапностью хищной кошки, с грозным взглядом, обращаясь преимущественно к Алексу, появилась в холле методист и, переведя взгляд на Рока, спросила: – Всем рассказали, да?..

- А да!.. – заговорил Алекс, обращаясь к пришедшим только что «южному» и «северному» «полюсам». – У нас пары сняли – все четыре! Выходной сегодня!.. Только скажите методисту, что я вас предупредил, и можете идти обратно!..

- Ха-ха-ха!.. – «обрадовалась» новостям Перуджа, обняв Изольду.

- Что за смех, я не понимаю?! Работаем, как можем!.. И не сняли, а перенесли, Алекс! Это большая разница! – поправила методист, обращаясь исключительно к Алексу.

- А на какой день перенесли? – поинтересовалась Изольда.

- Знаете, сейчас такой напряжённый график…, и у нас, и у преподавателей… Ближе к Новому Году, когда сессия начнётся, обязательно поставим… – подбирая слова, объяснила методист.

- Х-х-х… Хы-хы-хы… - прыснул: лёгкий смешок Рока и, приглушённый грудью Изольды, почти неслышный, смех Перуджы.

- Что смешного?! – вновь уставив грозный взгляд в Алекса, который, лишь слегка улыбнулся, возмущалась методист.

- Перуджа собачку привела, вот и смеёмся…

- Что?.. – поочерёдно переводя взгляд на каждого студента, мысленно недоумевала методист, оглянулась, посмотрела на пол – собак нигде не было, и тут же продолжила сообщать студентам следующие новости: - И ещё небольшие изменения в расписании: Грецкий, попросил пару по журналистскому мастерству поставить вам на завтра, а ещё просил напомнить чтобы вы какое-то там задание по предмету выполнили… И ещё: «актуальные проблемы современной науки» заменяются «типологией местной печати»…, то есть завтра у вас будет «типология»…, в редакцию ведь вы ходите, да?.. Около трёх недель так будет – он просто в командировке пока… Ну я потом обновлю ваше расписание. А на завтра, смотрите, не забудьте! – Идёте в редакцию и готовитесь к Грецкому! Хорошо?..

- Хорошо… – дружно отозвались студенты.

- Вопросы ещё есть?..

- Щас придумаю… – серьёзно ответил Алекс, задумчиво глядя на улицу сквозь прозрачные двери факультета.

- Я тебе придумаю!

- Топорик достанем! Ха-ха-ха!..

- Ну, всё тогда, раз нет вопросов, счастливо… – исчезла методист по направлению к буфету.

- Каждый год одно и то же! Блин! – негодовала Изольда, согревшись в объятьях Перуджи и заразившись от неё краснощёкостью. – И что теперь целый день делать?!

- Готовиться к Грецкому… – ответил Рок.

- А!.. Бэлка напишет… Где, кстати, она? Не пришла ещё?..

- Вон… идёт… Судя по выражению лица, щас даст всем на орехи!.. Кто ей скажет, что пар не будет? Тянуть жребий уже не успеем… – глядя сквозь стеклянные двери, серьёзно проговорил Алекс.

Выражение на лице Беллы объявляло штормовое предупреждение, ливневые дожди и сильную грозу. И никто не решался сказать ей правду о снятии пар, никто не решался сказать: что не стоило сегодня рано вставать; не стоило беспокоиться, суетиться, спешить; незачем было ругаться с водителем, что едет тихо, что не обогнал «эту газельку», что остановился на мигающем жёлтом; и вообще, что не стоило сегодня с утра ехать на учёбу из другого конца города в переполненной маршрутке.

- Что вы здесь стоите?!.. Пара же идёт! – с претензией капризного ребёнка, строго спросила хмурая Белла, подойдя к группе.

- Не будет пар сегодня… На Новый Год перенесли… – играя в «русскую рулетку», рискнула Изольда нажать на курок. «Выстрела» не прозвучало, и она, тихо и мягко, продолжила: - А на завтра Грецкого поставили… Напишешь статью ведь…, да?..

В холле воцарилась тишина, лишь часы слышно отсчитывали время до «взрыва». Все, ожидая реакции, устремили взгляд на Беллу. Затишье перед бурей затянулось: Перуджа бледнела; Изольда обращалась в ледяную статую. Слышно было, как кто-то тяжело сглотнул… Молча и бездвижно, лишь моргая, Белла, казалось, рассчитывала угол атаки грозового фронта…, но, вдруг – не проронив ни капли, тяжёлые густые тучи прошли мимо и буря, вероятно, обидевшись, прошла стороной и скрылась по направлению к буфету…

- Ха-ха-ха!..

- Тихо ты! Вернётся же! – разбивая оковы льда, негодующе прошептала Изольда.

- Кстати, как вам театральные представления? Понравилась опера?.. – вспомнив, обратился к девушкам Рок.

- Прикинь, не успели – билеты закончились! А я-то думала: мы вдвоём там и будем сидеть!.. Кто ж знал, что весь город только и делает, что в опере сидит! Ха-ха-ха!.. На сегодня вот взяли – чуть ли не последними – еле успели отхватить… – отвечала Перуджа.

- Не понимаю, что вы нашли в этой опере… Лучше бы в цирк пошли, – пошутила Изольда.

- А то ты каждый день в оперу ходишь! Вот пошли с нами поймёшь!.. Цирк это цирк!.. А это же… – Опера!.. Ха-ха-ха!.. Её обязательно надо понять!..

- Спасибо Балсаре… – открыл миру оперу… – тихо проговорил рок-музыкант Рок Старов.

- Ха-ха-ха!.. – неожиданно для всех, засмеялся Алекс. – У нас такой состав подобрался… Каждый по своей «орбите»… У каждого свои «нормы»… – смеялся Алекс, взорвал смехом недоумевающую Перуджу, Перуджа заразила удивлённую Изольду, с Изольды перенеслось на озадаченного Рока, к группе подошла хмурая Белла, но не удержалась и сама вдруг просияла солнцем. Холл факультета заполнился шумом.

- Ну чё пойдёмте?.. – отсмеявшись заговорила Изольда. – Больше никто, наверное, уже не придёт…

Студенты поднялись и, слушая меццо-сопрано «оперной дивы» Перуджы – напевающей какую-то песенку, в ритме танца плавно передвигающейся и тут же над этим смеющейся – медленно потянулись к выходу… Вышли на улицу и окропились дождём.

- Перестань пищать уже, а!.. – хмурилась Белла.

А Перуджа всё продолжала напевать свою оперетку, кружилась перед Беллой, после чего обняла её и расхохоталась, допев последние слова:

 

…С тобою вместе нам пройти

В плену бесцельного пути…

 

Алекс, шедший позади всех, словно что-то вспомнив, остановился и, видя, что никто этого не замечает, смотрел, как медленно удаляется от него группа…

- Ты чего там встал?.. – отойдя уже на приличное расстояние, заметила Изольда.

- Ха-ха-ха!.. Пока! Ха-ха-ха!.. – помахала ручкой Перуджа.

- Забыл кое-что!.. – ответил Алекс и вернулся.

- Чё-то он какой-то странный сегодня, заметили?.. – обратилась Изольда к группе.

- Аварию своего автобуса видел, стресс, наверное, - ответил Рок.

Пройдя через холл, Алекс скрылся в коридорах по направлению к буфету, и вдруг появился в светлой аудитории, которая, кроме того, являлась на факультете видео-залом. Быстро пройдясь по залу, он подошёл к закрытому маленькому окну, и громко постучав по стеклу, стал чего-то ожидать. Дверь рядом с этим окном тоже была закрыта. Суетливо переминаясь с ноги на ногу и вглядываясь в окно, он всё ждал, но ничего не происходило – в зале никого не было и было тихо. Прождав примерно полминуты, он, как и прежде, быстро прошёлся по залу и скрылся за дверями. В аудитории наступила полная тишина, и лишь монотонно гудела люминесцентная лампа. Так прошло минуты 2-3. Вскоре двери вновь открылись, и в них вдруг показалась девушка скромной и приятной наружности, на вид ей было лет 25, а следом за ней шёл Алекс. Бесшумно пропорхнув по залу, девушка открыла дверь и тут же, не сказав ни слова, загадочно скрылась за ней. Через пару секунд открылось и таинственное окно, через которое выдавались книги библиотеки.

- Библию и Коран, пожалуйста, – уверенным голосом проговорил Алекс.

- Библии и Корана здесь нет… – на секунду задумавшись и словно удивившись, тихим мягким голосом ответила девушка и скромно улыбнулась.

- Как нету?! Библиотека же?.. – в ответ удивился Алекс.

- Ну…, это всё-таки… специфичная литература, а у нас здесь, скорее, только для образовательных целей – по предметам, которые на факультете изучают.

- А…, ну да, ну да… – пытался понять Алекс и немного подумав, спросил: - А что есть по этим… специальным «предметам»?..

- Разве, что… религиоведение… Устроит?

- Наверное, да…, давайте я посмотрю…

- Есть автор Тёплый В.А., и автор Прохладный Б.И. какого?

- Давайте обоих… – ответил Алекс и взглядом проводил библиотекаря в кладовую книг.

Минуту спустя девушка появилась: в руках она держала две толстые книги. Одна книга была в зелёной обложке, другая в красно-чёрных цветах. Вручив книги, девушка сказала:

- Коран и Библию, скорее всего, только в центральной городской библиотеке сможете найти, или в «Студенческой»… А отчего вдруг такой интерес? Может у вас какой-то конкретный вопрос есть?..

- Я хочу узнать про «не убей»… У меня сегодня муха на столе сидела…, я её не убил…, потому что услышал… ну… вот что-то вспомнилось вдруг, теперь хочу узнать…, что же с мухой-то делать…, в смысле…, может и про неё это написано…, вот я и хочу узнать… – отвечал Алекс, и суетливо искал в учебниках ответ.

Видя с какой сосредоточенностью и серьёзностью на лице он об этом говорил, девушка сначала с трудом удержалась, чтоб не рассмеяться, но потом во внимательном взгляде её появилось, словно какое-то беспокойство, скрылась какая-то пугающая её напряжённая мысль – застыл вопрос без ответа…

- Нет…, что-то это совсем не то…, нет здесь того, что мне нужно… Всё-таки прямой – оригинальный бы текст… – пересмотрев учебники, сказал Алекс и вернул их библиотекарю. – Ладно, спасибо… Простите за беспокойство.

Редко, но случается, что и среди студенческой тьмы – вполне может быть и без участия преподавательского труда – вдруг вспыхивает свет. И студент, терзаемый духовным голодом – страстно желает пищи, может быть, даже более твёрдой чем «актуальные проблемы современной науки». Он беспокойно ищет её, часто в поисках совершает неосторожные шаги, но, желая утолить голод, идёт дальше. Встречает множество однообразных путей, и теряется в догадках в каком направлении идти дальше. Пробует одно, другое, понимает, что качество еды совсем не то, что нужно: все натуральные ингредиенты прошли глубокую химическую обработку или вовсе заменены синтетикой. Неудовлетворённый и голодный идёт дальше, продолжает искать. Но, к сожалению, не всегда находит, и, вполне вероятно, что так и не найдёт – умрёт с голоду и свет погаснет…

Написать отзыв, рецензию